Газета "Республика Башкортостан" - Под седлом и в упряжиНовости

Племенное коневодство ждёт помощи от энтузиастов и власти

Башкортостан — регион развитого коневодства. По численности поголовья — на втором, по объему производимого кумыса — на первом месте в стране. В структуре табуна основную долю занимает башкирская порода.

На протяжении многих десятилетий мы, ученые и специалисты, говорим об этой уникальной породе с болью и беспокойством за ее судьбу.Башкирская лошадь сложилась при табунном содержании в суровых условиях континентального климата, когда выживали лишь самые крепкие, приспособленные к крайне резким колебаниям погодных и кормовых условий особи. В итоге в ней наследственно закрепились такие ценные признаки, как крепкое здоровье, выносливость, плодовитость, высокая мясная и молочная продуктивность. Эти качества усиливались благодаря искусственному отбору, проводимому человеком. Лошади использовались для получения молока и мяса, в работе под седлом и в упряжи, отличались добронравием и неутомимостью.

Кстати, эти качества привлекли внимание военных, и было организовано скрещивание башкирской лошади с верховыми, рысистыми и тяжеловозными породами, чтобы получить рослую кавалерийскую лошадь. Итог вышел плачевным: через 50 — 70 лет скрещивания в республике осталось всего три тысячи голов типа башкирской лошади, а полученные помеси теряли способность тебеневать и массово вымирали в зимовку. Поэтому в 1945 году на директивном уровне приняли решение о восстановлении популяции башкирской лошади. Эту работу возглавили профессор Иван Сайгин и его ученик кандидат сельхознаук Виктор Мурсалимов. Они провели огромную работу по комплектованию племенной группы из уцелевших особей, размножению их наследственности через возвратное скрещивание помесных маток с башкирскими жеребцами. Через 15 — 20 лет было накоплено значительное поголовье, и мы начали работы по выделению и формированию линий и семейств, а также типов животных. В итоге к 1990 году были созданы две заводские, восстановлены три генеалогические линии и 23 семейства. В том же году созданная по приказу Госагропрома СССР комиссия обследовала все племенные конефермы республики и признала местную популяцию лошадей башкирской породой, а в ней — линию от жеребца Спектра. В 1991 году были утверждены еще два селекционных достижения — молочный тип Ирандыкский и линия Гайрата. Через 13 лет был утвержден тип Учалинский. Таким образом, к концу прошлого века башкирская порода лошадей полностью восстановилась, ее селекционное ядро насчитывало около трех тысяч кобыл со средней продуктивностью более 2,5 тыс. килограммов молока за лактацию, а продуктивность кобылы под номером 426 с Уфимского конного завода № 119 составила более 4,5 тыс. килограммов за 256 дойных дней — рекорд!

Однако беда пришла откуда не ждали — грянула перестройка, разрушившая все народное хозяйство страны. Урон в племенном коневодстве был огромен: основная часть бесценных элитных кобыл перешла в частные руки. Она эксплуатировалась для получения товарной продукции. Большинство новоиспеченных коневладельцев скрещивали их с жеребцами других пород, чаще всего — с казахскими, с целью укрупнения и во избежание родственного спаривания. Таким образом, была утеряна самая ценная часть генофонда породы, и эту потерю возместить полностью невозможно. Как наследие той поры остались сотни косяков разнопородных помесей, потерянных для селекции. Это то, что мы имеем на сегодня, хотя в некоторых хозяйствах встречаются и уцелевшие чистопородные животные.

Во все периоды своего существования башкирская лошадь выживала благодаря участию и любви человека. Она была спасена в середине прошлого столетия, и в наши дни, оказавшись в глубоком кризисе, ждет помощи от человека — энтузиастов отрасли. В республике трудятся десятки коневодов, связавших свою жизнь с лошадьми из-за любви к ним. С глубоким уважением хочу назвать имя человека, спасшего нашу гордость — Уфимский конный завод № 119 — от банкротства и распродажи. Это предприниматель Расим Зарипов. Благодаря ему и его соратникам, директору конезавода Александру Сенькину и главному зоотехнику Наталье Маершиной, это племенное предприятие с полувековой историей продолжает функционировать.

В 2018 году произошло знаменательное событие: на основе двух учреждений — ипподрома «Акбузат» и госконюшни «Уфимская» — создали единый Центр компетенции РБ по коневодству и конному спорту «Акбузат». Он взялся за восстановление генофонда. Всеобщее одобрение населения вызвали уникальные проекты — конно-спортивный турнир «Терра Башкирия» и республиканский этнофестиваль «Йайляу» с конкурсом кумысоделов. Эти мероприятия нацелены на популяризацию конного спорта и привлечение к нему молодежи во всех районах республики. Начата серьезная работа по мониторингу племенных хозяйств и повышению уровня зоотехнического учета в них.

Таким образом, история повторяется. Если в 1945 году с подачи госорганов началось восстановление породы, то теперь перед нами стоит та же задача, только условия работы селекционеров разные. В прошлом веке на страже сохранения пород, как национального достояния, стояло государство. Ни одно племенное животное без разрешения госплеминспекции не могло быть вывезено из региона или ввезено в него, либо подвергнуто скрещиванию с другими породами — все это было подсудным делом. Этот порядок и сейчас существует в других странах, все породы охраняются законом. Ведь порода не только экономическая категория, но и культурное наследие, национальное богатство. На формирование породы требуются 40 — 50 лет квалифицированного труда селекционеров и огромные материальные ресурсы.

Современным селекционерам приходится работать совсем в других условиях. Часть племенных животных находится в частном владении. Хозяин распоряжается как передвижением племенных животных, так и завозом производителей любой породы. Это, к сожалению, никем не контролируется. Как согласовать разрабатываемые нами меры по восстановлению породы с экономическими интересами и амбициями коневладельцев? Ответ на эти вопросы найти пока нелегко. Но ясно одно: в племенном коневодстве необходимо навести порядок, и этот порядок должен обслуживать интересы государства. Пока не слышно голоса племенной службы Министерства сельского хозяйства республики, и это плохо.

Во все времена было так: племенная работа — дело хлопотное, затратное, требует длительного квалифицированного труда и не дает сиюминутной прибыли. Но без постоянной селекции порода исчезает уже через 8 — 10 лет. Поэтому племенная работа в животноводстве должна быть всегда в центре внимания и находить поддержку у руководящих органов.

Особая проблема — кадровый дефицит. Современная молодежь, получив диплом, не рвется поднимать животноводство в дальних селениях. Пока молодые специалисты на местах не будут обеспечены приемлемыми жилищными условиями и оплатой труда, с этой проблемой не справиться. Трудовое воспитание в современных школах не практикуется. Но ведь именно в детстве закладывается интерес к определенной области знаний, перерастающий потом в выбор профессии. Если бы в сельских школах дети участвовали в уходе за лошадьми, приобщались к конному спорту, то и взрослую жизнь они не представляли бы без лошади. Во время работы в Баш­агроуниверситете мне встречались студенты, влюбленные в лошадей, они и сейчас есть. На последнем курсе университета такие студенты должны бы иметь возможность стажироваться, проходить практику по выбранному профилю.

В Центре коневодства после научного анализа племенной базы мы выделили следующие задачи. Во-первых, надо в ряде случаев внедрять зоотехнический учет по идентификации, продуктивности, работоспособности и племенному использованию лошадей. Вести журналы по первичному учету, иммуногенетическому подтверждению происхождения, чипированию. Во-вторых, запретить использование производителей других пород путем выращивания отобранных от заказных жеребчиков башкирской породы. В-третьих, внедрять на племенных фермах системы оценки производителей и лучших маток по племенной ценности, как потенциальных основателей линий и семейств. В-четвертых, создать селекционное ядро башкирской породы: 4 — 5 линий и 15 — 20 семейств. Эти меры позволят не только повысить породность и восстановить генофонд башкирской породы, но и обеспечат прогресс отрасли.

В завершение хочу сказать: мы и сами не отдаем себе отчета в том, чем владеем. Многие поколения наших предков сформировали и передали нам в дар одну из лучших пород в мире — башкирскую лошадь. Это сказочное богатство и культурное наследие нашего народа. Поэтому мы должны беречь и совершенствовать эту породу. А между тем наши уважаемые соседи из близлежащего региона такого наследства не получили и потому потихоньку стали скупать нашу лошадь, а затем объявили ее новой породой по названию своей республики. Видимо, очень хороша наша лошадь, если ради нее соседи решились на такой неблаговидный поступок! Мне неприятно, что в этом подлоге принял участие наш известный коневод. Но это дело совести тех, кто включил себя в авторский коллектив несуществующей породы. Основную часть «творческой группы» составляют чиновники. Очевидно, амбиции лишают людей благоразумия. А наша башкирская лошадь и на территории соседней республики останется башкирской, какой и была создана.

Автор: Ираида АХАТОВА, член-корреспондент АН РБ, доктор сельскохозяйственных наук, профессор